Самый важный вопрос не в
том, видели ли вы Нагайскую бухту и тракты. Самый важный вопрос в другом. В
совести и памяти, в воспитании и мировоззрении. В знаниях и в образовании - это
не одно и то же. В культуре и в способности нажать гашетку. В "своих" и
"чужих", и как до этого дожили. В смысле бытия. И в бездонности
сущего. В душе и её отсутствии. В безнадежности. И в парусе на горизонте. О Драконе...
"А
мы всё ставим каверзный ответ
И
не находим нужного вопроса".
Вот она, Бухта Нагаева, Магадан, 2014
Здесь миллионы з/к разгружали. Кстати, а вы помните, что такое "з/к"?
А вот вам - тракты. Отдельно скажу, фотограф - большой мастер.
Магадан, 2014
Здесь мой отец в пятилетнем возрасте был украден "на пирожки". И здесь он запомнил и плачущих-стенающих и пляшущих-веселящихся 6-го марта 1953-го года.
Колымская трасса, 2015
А вот вам то, за чем всё
это - золото. Когда вы одеваете своё обручальное кольцо или цепочку -
вспоминайте эти фотографии "шаламовского пути". Не уверен, что во
всех этих побрякушках заключается счастье. Но человек - животное глупое. Только битие
определяет сознание. Доходит до человека лишь тогда, когда он оказывается -
здесь. Да и то, показывает практика, не до всех.
Промывка золота, Джелгала, 2014. Во времена «Дальстроя» Джелгала –
штрафной лагерь с особенно жестоким режимом содержания.
Но чуден звон души моей помина, И белый день белей, и ночь черней, и суше снег, - И мерзлота надежней формалина Мой труп на память сохранит навек. И мы пошли за так на четвертак, за ради бога, В обход и напролом, и просто пылью по лучу... К каким порогам приведет дорога? В какую пропасть напоследок прокричу? Я на воспоминания не падок, Но если занесла судьба - гляди и не тужи: Мы здесь подохли - вон он, тот распадок, - Нас выгребли бульдозеров ножи. Здесь мы прошли за так на четвертак, за ради бога, В обход и напролом, и просто пылью по лучу, - К каким порогам привела дорога... В какую пропасть напоследок прокричу?..
Владимира Высоцкого
выпустили только на несколько недель в Париж. А он – объездил полмира.
И «Охота на волков» всем была понятна без перевода – мало никому не покажется. Вот здесь стихи, очень редкие стихи, которые в принципе нельзя положить на музыку. О том самом вопросе. Самом важном.
Джессика Лэнг, Милош Форман, Владимир Высоцкий и Марина Влади.
США, Лос-Анджелес, август 1976 года. Фото Михаил Барышников
И «Охота на волков» всем была понятна без перевода – мало никому не покажется. Вот здесь стихи, очень редкие стихи, которые в принципе нельзя положить на музыку. О том самом вопросе. Самом важном.
МОЙ ГАМЛЕТ
Я только малость объясню в стихе - На все я не имею полномочий... Я был зачат, как нужно, во грехе - В поту и нервах первой брачной ночи. Я знал, что, отрываясь от земли,- Чем выше мы, тем жестче и суровей; Я шел спокойно прямо в короли И вел себя наследным принцем крови. Я знал - все будет так, как я хочу, Я не бывал внакладе и в уроне, Мои друзья по школе и мечу Служили мне, как их отцы - короне. Не думал я над тем, что говорю, И с легкостью слова бросал на ветер - Мне верили и так, как главарю, Все высокопоставленные дети. Пугались нас ночные сторожа, Как оспою, болело время нами. Я спал на кожах, мясо ел с ножа И злую лошадь мучил стременами. Я знал - мне будет сказано: "Царуй!" - Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег. И я пьянел среди чеканных сбруй, Был терпелив к насилью слов и книжек. Я улыбаться мог одним лишь ртом, А тайный взгляд, когда он зол и горек, Умел скрывать, воспитанный шутом,- Шут мертв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!.. Но отказался я от дележа Наград, добычи, славы, привилегий: Вдруг стало жаль мне мертвого пажа, Я объезжал зеленые побеги... Я позабыл охотничий азарт, Возненавидел и борзых, и гончих, Я от подранка гнал коня назад И плетью бил загонщиков и ловчих. Я видел - наши игры с каждым днем Все больше походили на бесчинства,- В проточных водах по ночам, тайком Я отмывался от дневного свинства. Я прозревал, глупея с каждым днем, Я прозевал домашние интриги. Не нравился мне век, и люди в нем Не нравились,- и я зарылся в книги. Мой мозг, до знаний жадный, как паук, Все постигал: недвижность и движенье,- Но толка нет от мыслей и наук, Когда повсюду им опроверженье. С друзьями детства перетерлась нить, Нить Ариадны оказалась схемой. Я бился над словами "быть, не быть", Как над неразрешимою дилеммой. Но вечно, вечно плещет море бед,- В него мы стрелы мечем - в сито просо, Отсеивая призрачный ответ От вычурного этого вопроса. Зов предков слыша сквозь затихший гул, Пошел на зов,- сомненья крались с тылу, Груз тяжких дум наверх меня тянул, А крылья плоти вниз влекли, в могилу. В непрочный сплав меня спаяли дни - Едва застыв, он начал расползаться. Я пролил кровь, как все,- и, как они, Я не сумел от мести отказаться. А мой подъем пред смертью - есть провал. Офелия! Я тленья не приемлю. Но я себя убийством уравнял С тем, с кем я лег в одну и ту же землю. Я Гамлет, я насилье презирал, Я наплевал на датскую корону,- Но в их глазах - за трон я глотку рвал И убивал соперника по трону. Но гениальный всплеск похож на бред, В рожденьи смерть проглядывает косо. А мы все ставим каверзный ответ И не находим нужного вопроса. 1972
Комментариев нет:
Отправить комментарий